Дорога Гермионы (Г.П. и свиток Хокаге - 3) - Страница 601

601

Взрыв смел все, выровнял землю, спек ее в твердокаменную корку, и Фукасаку сразу ощутил жар, все еще исходящий от земли. Он не опалял лапы, но стоять долго на месте не получалось, и лапы болели от ударов о камень, потому что Фукасаку тоже ощущал дезориентацию чакры, не всегда получалось приземляться мягко, как будто чакра биджу, выброшенная взрывом в воздух, сбивала систему циркуляции, проникала через тенкецу, влияла на организм.

Не исключено, что так оно и было, но некогда было исследовать феномен, который вряд ли когда-нибудь повторится. Сейчас есть и более важные задачи, например, найти Наруто, и разобраться, кто выжил, и где враги, и выжили ли они. Мадара точно выжил, раз уж он подстроил взрыв, а Орочимару?

Краем глаза Фукасаку увидел, как из ниоткуда появились Шизуне и Гермиона, и удовлетворенно кивнул, когда Шизуне вошла в сенмод, начала лечить наставницу. Связь ученик -- наставник сильна, и это всегда помогает обоим, делает сильнее, толкает вперед и помогает. Ситуация в целом -- безнадежна и ужасна, одним ударом Мадара разгромил армию Альянса, подтвердив свою страшную славу, и все же, вот эта мелочь, лечение Цунаде, вернуло Фукасаку огонек надежды. Еще бы найти Наруто, убедиться, что он жив, и вернуться к Джирайе с радостной вестью, и тут Фукасаку увидел.

На берегу, неподалеку от лагеря шиноби, стоял Орочимару.

Улыбающийся и чистый, как будто и не было взрыва.

Как? Как ему это удалось? Даже если он ушел порталом, которым пришел сюда в начале битвы, то портал должно было уничтожить взрывом! Техника перемещения Орочимару не могла спасти его от взрыва, тогда что? Воскрешенные накрыли его барьером? Исключено, он все равно бы получил удар! Змеи? Обратный призыв? Мог ли он успеть? С холодком на оголенной спине, Фукасаку осознал, что Орочимару мог, и тут же увидел, что помимо саннина ничуть не запачкалась и остальная команда.

Джуго. Кабуто. Карин.

Орочимару хлопнул руками о камень, призывая воскрешенных обратно.

-- Это плохо, - квакнул Фукасаку, и ускорил прыжки.

Нужно было найти Шикаку.

Нужно было предупредить Каге.

Наверняка они уже знают, но нужно было делать хоть что-то, ибо Орочимару уцелел, и Фукасаку видел, чувствовал, знал, что шиноби не способны сражаться. Это было как горячий воздух и сожженный камень под ногами, ощущение поражения, разливавшееся волнами, подобно ки, исходившее от всех, кто выжил, и казалось даже от тех, кто умер. Как будто все силы выживших ушли на то, чтобы выжить, и взрыв сжег не их тела, но их волю к победе, их волю и решимость сражаться, как будто они заранее сдались, хотя битвы еще толком и не было, как будто они заранее готовы были сдаться и тем погубить весь мир шиноби.

Фукасаку знал, что это можно переломить, но нужно было, чтобы речь держал один из Каге.

Чтобы вдохновить шиноби, вернуть им волю и решимость нужен был кто-то не сдавшийся, способный повести шиноби за собой, и старый жаб-Мудрец чувствовал, что это не он. Как будто чакра биджу влияла не только на тенкецу, но и на саму волю, энергию духа и тела, из которых составляется чакра, и Фукасаку со страхом ощутил, что вполне может быть и прав.

Мадара! Неужели он просчитал и это?!

Страх подталкивал Фукасаку, и он прыгал все быстрее.

Из пыли и пепла, из грязи и камня, черный от пыли, красный от ожогов, оранжевый там, где уцелел комбинезон, поднялся Наруто, и ярость и решимость били из него, если и не волнами чакры Кьюби, то волнами ки. Наруто сжимал кулаки, краем сознания радуясь, что Бабуля Цунаде отослала Сакуру, Ли и Шикамару обратно в Коноху, после падения этой летающей штуковины с небес и разборок со странным Кубом.

Наруто увидел умерших, и зубы его сжались крепче кулаков, резцы удлинились и зрачок стал вертикальным. Наруто ощущал, что гнев захлестывает его, и Кьюби не просто рвется наружу, но как будто готов отомстить за что-то, и поэтому печать на животе уже не в силах сдерживать Лиса, и понял, что ему самому надо успокоиться.

Но как успокоиться, когда вокруг мертвые?!

Эро-Сеннин лежит без сознания! Бабуля Цунаде! Лис рвался наружу, и картина разгрома нарушала связность мыслей Наруто, и он сжимал кулаки и зубы, до хруста, до крови, стараясь взять себя в руки, не сорваться, потому что это будет означать, что Лис возьмет верх, и вокруг погибнут шиноби! Шиноби! Какаши-сенсей! Как будто мало было умерших? Фуу!

Взгляд Наруто упал на целого и невредимого Орочимару и жмущуюся к саннину в поисках защиты Карин, и рычание, рвущееся из джинчурики, усилилось. Шиноби погибли, а Орочимару убивший Саске цел и невредим?

Наруто ощущал, что он сам ранен и тяжело, но знал, что не может умереть здесь.

Ведь он обещал Хинате вернуться!

Ведь он еще не стал Хокаге!

И как будто Орочимару было недостаточно, из-под земли показался Мадара. Он просто появился, высокий, неповрежденный, могучий, на бывшем берегу бывшего озера, превратившегося в одну огромную опустевшую воронку. Казалось, что он возвышается над всеми, сильный и самоуверенный своей силой, своей славой и техниками, и только что подтвержденной репутацией ночного кошмара шиноби.

Несколько секунд Мадара стоял, наслаждаясь тем отчаянием, что разливалось по равнине, наслаждаясь видом трупов, видом убитых, сожженных, развеянных в прах, и тут же нахмурился, складывая руки на груди. Слишком много уцелело. Сильные, могучие, биджу и S-ранги, Каге и элитные джонины, элита элиты, и это было неприемлемо.

Мадара увидел на дне озера Орочимару и хмыкнул.

601